Травестия это тип комической имитации, при которой автор заимствует темы, сюжетные мотивы или отдельные образы известного чужого сочинения и посредством неподходящих, «низких» литературных форм трансформирует его смысл; Травестия также это историческая жанровая форма ирои-комической поэмы в европейской литературе 17-18 веков. Возникновение травестии связано с эволюцией жанра комической поэмы в западноевропейской поэзии первой половины 17 века. Первым образцом явилась поэма итальянца Дж.Б.Лалли «Переодетая Энеида» (1633).
Французский сатирик П.Скаррон, следуя за ее автором в перелицовке «Энеиды» Вергилия, использовал новонайденный метод комического подражания в поэме «Вергилий наизнанку» (1649-52). Широкая популярность творчества Скаррона способствовала появлению во французской литературе понятия о травестии как обособленной жанровой форме, а также последовавшему вхождению термина «травестия» в общеевропейский литературный обиход.
Травестия в России
В России произведения в жанре травестия именовали «изнанками», а их совокупность — «поэзией наизнанку». Впервые охарактеризовал травестию перед отечественными читателями А.П.Сумароков в «Эпистоле о стихотворстве» (1747): «Гектор не на войну идет — в кулачный бой, Не воинов — бойцов ведет на брань с собой. Зевес не молнию, не гром с небес бросает, Он из кремня огонь железом высекает, Не жителей земных им хочет устрашить, На что-то хочет он лучинку засветить».
Примеры Сумарокова показывают, что специфика жанра, который «в подлу женщину Дидону превращает», — в «приземлении» мифологических героев и богов: в «снижающей» мотивировке их поступков, в принудительном обрамлении известных образов абсурдными бытовыми деталями. В травестии герои должны проявлять себя в негероических ситуациях, жизнь богов должна изображаться так же, как повседневная, прозаичная жизнь простого люда. Вместе с тем сочинителям травестий при описании событий предписывалось использовать «пренизкие слова». У российских поэтов жанр пользовался популярностью во второй половине 18 века. Его первым отечественным образцом считают написанную в подражание языковой манере Скаррона ирои-комическую поэму В.И.Майкова «Елисей, или Раздраженный Вакх» (1771).
Однако у авторов русских поэм травестий был предшественник — И.С.Барков, переводчик античной поэзии и сатирический стихотворец. В конце 1750 — начале 1760-х он написал «Оду кулашному бойцу» и сборник «срамных» стихов «Девичья игрушка», позднее приобретший скандальную известность. Барков пародировал жанровые штампы лирики классицизма обращением к нарочито грубому, площадному языку, в том числе к ненормативной лексике. Стиль Баркова оказал существенное влияние на русскую поэзию 18 — начала 19 века в ее стремлении к достижению яркого контраста между исходно «высокими» темами и образами и «снижающей» их трактовкой, их крайним «обытовлением».
Пример травестии
Образцовым произведением в жанре травестии считается поэма французского автора Поля Скаррона «Вергилий наизнанку» (также известна под названиями «Энеида наизнанку», «Перелицованный Вергилий»). Вот отрывки из неё, взятые из статьи Н. М. Карамзина «Виргилиева Энеида, вывороченная наизнанку»:
Зевес тогда, с постели вставши,
С просонья морщился, зевал,
И только лишь глаза продравши
Нектара чашку ожидал,
Иль, по просту, отъемной водки,
. . . . . . . . . . . .
С похмелья он лечился сим.
Тут Ганимед с большим подносом
И с кружкой Геба, с красным носом
Тотчас явились перед ним.
По том Цитерска щеголиха,
Любви и волокитства мать,
Подкравшись в двери исподтиха,
Изволила пред ним предстать;
Как немка перед ним присела,
И жалобно ему запела:
Ах батюшка, сударик мой!
История возникновения
В начале 19 века травестия как разновидность ирои-комической поэмы исчезает. Одним из последних образцов большой жанровой формы, в которой «снижение» проявлялось как на уровне сюжета и образов, так и на уровне языка, стала поэма В.Л.Пушкина «Опасный сосед» (1811). Она не была привычной «изнанкой», не соотносилась с конкретным литературным источником, а служила целям жанрово-стилевого пародирования. Поэму А.С.Пушкина «Гавриилиада» (1821) современники уже не будут рассматривать в ряду традиционных травестийных поэм, несмотря на очевидное «снижение» мотивов из библейского сюжета.
Исчезнув из русской литературы как жанр, травестия как способ имитации остается и в больших, и в малых формах. К середине 19 века произведения, стилистически приближающиеся к жанру травестия, стали называться пародиями. В результате теоретического обоснования в первой половине 20 века существования жанровой формы перепева, или «пародического использования», современные исследователи приходят к выводу о том, что перепев наследовал канонической форме травестию. Как стилистический прием травестия используется и в пародиях, и в перепевах. Перелицовке, следовательно, деформации, могут быть подвергнуты идеи, образы, сюжет произведения, его языковые формы.
Автор пародии сосредотачивается на «снижении» смыслового компонента произведения-источника, которое может сопровождаться и «снижением» языка оригинала. Лексические и иные языковые формы могут быть воспроизведены с целью показать анахронизм стиля пародируемою автора. В перепеве привлечение чужого языкового материала в виде реминисценций, «осколков» цитат и дополнение этого материала лексикой, обозначающей современные реалии, неминуемо приводит к тому, что читатель, воспринимающий пародическое использование как средство сатиры на современность, замечает в результате и «снижение» стиля цитируемого автора, следовательно, его косвенное пародирование.
Сам факт соотнесения, сравнения «высокого» с «низким» позволяет усомниться в действительной «высоте» первого. Данте в «Божественной комедии» (1307-21) подчеркнуто отказывается от рифм к слову «Христос», т.к. сравнить Христа с кем-либо или с чем-либо — значит «снизить» его образ, принизить его значение. Дж.Джойс в пародическом романе «Улисс» (1922) проецирует сюжетную схему «Одиссеи» Гомера на изображаемую жизнь жителей Дублина, следовательно, «снижает» классический сюжет, создает современную «Одиссею наизнанку».
Травестия как тип комической имитации источника может осуществляться на сюжетно-образном и языковом уровнях. Языковая перелицовка имеет две формы. В произведении либо сохраняются синтаксические конструкции и риторические фигуры, а «высокая» лексика контаминирована с новой, «низкой»; либо «снижающей» перефразировке подвергается весь языковой слой имитируемого текста, при этом особо значимые лексические элементы заменяются «низкими» эквивалентами.
В настоящее время первая форма встречается редко, вторая — практически исчезла. Постмодернистская игра с жанрово-стилистическими стереотипами, с вечными образами и с чужим словом вызвала к жизни прием сюжетно-образной перелицовки, при котором образы из известного произведения или переносятся в современный быт, или остаются в условном историческом времени, но окружаются отличающимися анахронизмом деталями.
