«Дурацкая литература» это особый род сатиры, основанный на том, что дураки как носители различных социальных пороков являются объектами обличения.
В «Дурацкой литературе» возможна и иная ситуация: дурак высмеивает людей якобы здравомыслящих, а на самом деле пребывающих в неразумении, тогда как мнимый глупец является носителем истины.
Корни «дурацкой литературы»
У «дурацкой литературы» глубокие корни в народной культуре, идущие из античности (комедии Аристофана, Плавта). В средние века о проделках хитроумных обманщиков, жертвами которых становились простофили, рассказывалось в шванках — коротких анекдотических рассказах, прозаических или стихотворных. Таковы шванки Штрикера (первая половина 13 в.), в которых мошенник поп Амис дурачит доверчивую знать, заставляя любоваться ненарисованной картиной, ибо увидеть ее может только законнорожденный.
Сюжеты «дурацкой литературы»
Многие сюжеты «дурацкой литературы» становились бродячими, переходя из страны в страну, из жанра в жанр.
Непосредственным истоком «дурацкой литературы» стал так называемый праздник дураков — средневековое карнавальное действо, травестирующее привычные ритуалы. Представление устраивалось обычно на Масленицу, ряженые, надев дурацкие личины, водили хороводы, затевали потешные потасовки, выбирали короля уродов и дураков. Происходило игровое освоение реальности, оказавшее влияние на словесное искусство.
Обличительная «дурацкая литература»
Обличительная «дурацкая литература» приобрела особую актуальность в Германии накануне Крестьянской войны и Реформации. Себастиан Брант (1457-1521) написал стихотворное сатирико-дидактическое «зерцало» «Корабль дураков» (1494), в котором критика общественных нравов сочетается с дидактикой — стремлением привить бюргерству добропорядочное поведение.
Сатирик изобразил 111 дураков, каждый их которых персонифицирует одну человеческую слабость (стяжательство, суеверие, бражничество, распутство, зависть и др.), но глупость, с точки зрения гуманиста, — мать всех пороков. Всю разношерстную компанию дурней сатирик посадил на корабль, который отплывает в Глупландию, желая тем самым очистить свою страну и свой народ от всего, что не согласуется с евангельскими заветами. «Корабль дураков» Бранта был проиллюстрирован гравюрами Альбрехта Дюрера.
Основываясь на традициях немецкой «дурацкой литературы» и опыте Бранта, Эразм Роттердамский (1469-1535) на латинском языке сочинил сатиру «Похвала Глупости» (1509), в которой госпожа Глупость сама себя хвалит, обозревая ряды своих многочисленных приспешников. По мнению сатирика, все взаимоотношения людей основаны на глупости: будь то семья, государство, церковь. У Эразма госпожа Глупость умнее своих адептов, и сатира его меланхолична: гуманисту весь мир представляется царством глупости.
Вслед за Брантом и Эразмом сатиры на дураков создает Томас Мурнер. Используя сложившиеся типажи «дурацкой литературы», он выводит дураков, принадлежащих к сильным мира сего, и рядовых дурней, посвящая им книги «Цех плутов» (1512) и «Заклятие дураков» (1512). Перечень персонажей уже привычен, в когорту слабоумных попадают ландскнехты, схоласты, судьи, монахи, ростовщики. Но дурнями Мурнер именует и бедняков, которые позволяют себя грабить и дурачить.
Сатирическая направленность
Во второй половине 16 века «дурацкая литература», сохраняя сатирическую направленность, приобретает жанровые признаки утопии.
Нюренбергский мейстерзингер Ганс Сакс (1494-1576) прославился фастнахтшпилями, в которых он высмеивал ротозеев и простаков, становившихся жертвами ловкачей и плутов. В фастнахтшпиле «Школяр в раю» (1550) хитрец обещает вдове передать в раю ее мужу снедь и одежду, которую она школяру доверчиво вручила.
В фастнахтшпиле «Фюнзингенский конокрад и вороватые крестьяне» (1553) пойманный деревенскими дурнями вор соглашается, чтоб его повесили после жатвы, ибо мужикам сейчас некогда. Тут его и поминай, как звали. Сакс не столько сатирик, сколько юморист. Ему удалось изменить тенденцию «дурацкой литературы», которая из обличительной постепенно превращается в развлекательную. В фастнахтшпиле «Пляска носов» (1550) происходит потешное состязание, чей нос длиннее.
В сказке «Земля обетованная» (1530) Сакс, воспользовавшись фольклорным источником, изобразил страну молочных рек и кисельных берегов — Шларафию, которую прежде рисовал Питер Брейгель. Это страна лентяев и простаков, которым, несмотря на безделье, живется вольготно. Этот образ был использован в качестве заглавия Г.Манном в его первом романе «В земле обетованной» (1900).
На основе анекдотов, шванков и сказок сложилась народная книга «Шильдбюргеры» (1597), в которой читатель знакомился «с удивительными, причудливыми, неслыханными и доселе неописанными похождениями и деяниями жителей Шильды из Миснопотамии, что позади Утопии». Жители саксонского городка Шильда когдато слыли мудрецами, их постоянно звали князья учить их умуразуму, а жены умников сидели дома и скучали. Им это надоело, и они уговорили мужей прикинуться дураками.
Привычка вскоре стала второй натурой, потом шильдбюргеры разбрелись по белу свету. Насмешки безымянных народных рассказчиков над шильдбюргерами незлобивы, а их беззаботной блаженной жизни в земле обетованной можно позавидовать. «Дурацкая литература» склонна к изображению сказочной утопии, что проявилось в романе Ханса Якоба Гриммельсхаузена «Симплициссимус» (1669). Вытеснение дурака простаком (Simplicius) началось еще у Сакса. В его фастнахтшпилях нередко действует герой, обозначенный латинским именем Симплиций.
Эту тенденцию подхватил в 17 веке Гриммельсгаузен. Заглавный герой его романа наивен, простодушен, доверчив, а не глуп, что дало возможность автору показать события Тридцатилетней войны глазами невинного ребенка, который благодаря своему чистосердечию замечает жестокую абсурдность кровопролития.
В ходе повествования простак превращается в плута. Сохраняя комическую маску, он прячет хитрость, смекалку и корысть. В романе Гриммельсгаузена обнаруживается закономерная эволюция «Дурацкой литературы» и главного героя: дурак превращается в пройдоху, авантюриста, похожего на пикаро, героя испанского плутовского романа.
После Гриммельсгаузена «Дурацкая литература» как особый род сатиры перестает существовать, хотя действительность в восприятии простака, чудака, комика продолжают изображать немецкие сатирики:
- Карл Гуцков «Письма безумного к безумной» (1831);
- Генрих Бёлль «Глазами клоуна» (1963);
- Ганс Эрих Носсак «Дело д’Артеза» (1968).
